Утро. Около 9

   Лиа проводила меня до дома и ушла. Прошло много времени, но я сидела неподвижно на кровати и думала.
Никогда прежде я не теряла сознание.
   Еще и с видением. Как такое возможно? Я же..вампир...

   Я оглянулась вокруг – дом, милый дом! Я была дома! Я стояла посредине гостиной, вокруг были шарики, передо мной стоял праздничный стол, с потолков свисали многочисленные ленточки, и настроение у меня было приподнятое. Приблизительно так я раньше справляла свой день рождения (правда, шариков  и ленточек в мое время не было), когда у меня ещё были мать и отец, братья и сестра, когда я училась в обычной школе, когда не было никаких вампирских штучек, когда я и подумать не могла о том, что когда-нибудь лишусь всего этого…
Вдруг из соседней комнаты послышался приближающийся, до боли знакомый голос. Он ласково звал меня и звонко смеялся. На глаза навернулись слёзы, спустя столько лет, я уже забыла, как звучит этот родной прекрасный голос, оставшись в одиночестве в этом большом мире. Наедине со школой войны. С самой собой. Вот голос матери, вот она сама показалась в проёме двери и, увидев меня, побежала обниматься со мной. Я немедленно расплакалась: сейчас мне казалось, что я маленькая девочка, оставшаяся без материнской любви и защиты, но теперь, всё, что было до этого, это всё уже казалось мне сном. А сейчас я проснулась, и всё снова стало как прежде…
   - Как давно я тебя не видела, милая! – сказала мама. Мама всегда обращалась со мной не как с дочерью, а как с подругой. Именно поэтому, как казалось самой девушке, они с матерью никогда не ругались. Вдруг за мама показался Дрейфус. Папа подошёл к « своим девочкам», как он всегда называл нас,  и обнял сразу обеих.
   - Мы устроили этот праздник для тебя! Мы ждали, когда ты придёшь и очень, очень долго готовились!
   - Что всё это значит? Куда приду? Я ведь дома! – ситуация начала проясняться. Я начала осознавать, что это – не реальность, не прекрасное исполнение желания, чуда, о котором я мечтала в течение многих лет.
   - Мы давно тебя не видели и очень соскучились по тебе! – мама поцеловала меня в лоб. – Это действительно было тяжело – добиться того, чтоб твоя душа, отделившись от твоего тела, попала именно сюда, а не пошла бродить по всяким закоулкам! Правда, ты здесь не надолго, дорогая!
   - Отделившись от тела? – непонимающе спросила я. Я всегда думала, что у меня нет души.
   - Да, именно так. Душа выходит, оставляя свою внешнюю оболочку, и идёт туда, куда ей угодно. Ведь возможности в подобном состоянии безграничны! Но мы должны сказать тебе о главном… Во-первых, тебе придется вспомнить забытую часть своей жизни. Нам этого не хочется, это правда лишнее, но происходит то, к чему причастна и в чем сможешь разобраться только ты, если вспомнишь, конечно. Чтобы помочь другим.
Казалось, я открыла рот. Что еще за забытая часть??
   - Во-вторых, не ищи Мишеля, - продолжил уже папа, - это плохо кончится! Мы хотим, чтобы ты жила, а с ним – твоя смерть. Пожалуйста, не нужно. Оглянись вокруг: рядом отпрыски Ганнибала… Лучше найди их, они должны принять тебя такой, какая ты есть, – вдруг Дрейфус схватил меня за шиворот. Я почувствовала, что не могу держаться здесь больше, что меня утягивает из дома. – Мы не должны были тебе этого говорить, но, учитывая цену твоей жизни, мы обязаны были тебя предупредить! Мишель же обречен.
   - Она не может больше здесь оставаться, - с сожалением пролепетала мама, - Отпусти её, пусть уходит! Время, слышишь? Или она не сможет вернуться! – мама начала теребить его за руку, но он не поддавался ее уговорам. – Она должна жить, понимаешь? – она уже умоляла.
   - Но…
   - Должна! – тихо повторила мама. Дрейфус отпустил меня. Я почувствовала, что начинаю отдаляться, терять их. Последний вопрос посетил мою затуманенную голову.
   - Почему, почему вы вдвоём здесь?!
   - Я простила отца! – успела услышать я перед тем, как провалиться в темноту.

   Сейчас я пыталась понять. Что за забытая часть жизни? Мне казалось всю добрую сотню с копейками и помню себя как таблицу умножения.
   Отец с матерью всегда были счастливы напоказ, лишь мы- их дети - знали, что папа ее бьет.